Интересный Подкаст Агромное благодарность за то, что вы были весь год вместе с нами, уверен, будете следующий. Но без лишних слов Евгений Гришковец о любви, я в гостиях. Здрасте. Здрасте. Как давно я не слышал слово «благоговение», я уже понял, что что-то будет интересное. Ой, это приятно. Как вы, как-то строение. Если, преднаводнее? А, конечно, есть, может быть, даже исходит не из меня, а так ружающих.
И если, пошло год, люди не излучали, никакого одноагоднего настроения, наоборот, заглядывали в грядущий год с ужасом, то в этом году я вижу просто такой фарийную радость и ожидание всяких чудес. Честно, я тоже, именно вокруг этого хотелось бы построить наш сегодняшний беседу, вокруг таких тем, как любовь, дом, детства мечты. Ну, что ты в этом духе, потому что не хотелось бы нагружать сознание людей, которые будут это наблюдать.
Я, только хочу вернуться опять, потому что мы сейчас в преднавогодней иди, я всегда в Великобре пишу своим друзьям, коллегам приятелем в преднавогоднее пожелание. И в декабре 21 года я тоже написал, и заслал, и там было в том числе 21 году, в декабре, пожелание, чтобы грядущий 22 года, ну, помимо, пожелание здоровье, счастья успехов, прочего, я написал, что желаю, что бы грядущий 22 года был ничем непримечательным и не вошел в историю. А ужас, не... Не сбылось.
Тих пор вы не пишете, да, эти писания? Нет, нет, я только с пешу. И в этом году я, как раз, еще не успел написать, но на пешу я зашлю. Но в нем будет обязательно содержаться пожелание, чтобы грядущий год вошел в историю. Когда я узнал, что вы придете, я очень много материалов посмотрел с вами, почитал статьи, новости какие-то и понял, что глупо отрицать, что вы человек очень мечтательный, и человек, который любит дом как символ, поправьте мне, если они правильны рассуждают.
Нет, я люблю не как символ, а как вот дом прям дом. И у меня он есть. И я знаю, что я люблю. То есть, когда я говорю слово дом, я имею в виду совершенно конкретное место, конкретное сооружение, конкретную крышу, и все очень конкретное. То есть конкретную собаку, конкретных запах, конкретных людей в доме, конкретное дерево возле него, все очень конкретно.
К этому еще вернемся, потому что там хочется прямо детально покопаться, потому что для кого-то дом, это действительно стены, для кого-то люди, для кого-то грёзы, мечты воспоминания, одествия, так далее. Для кого-то соседи. Так вот соседи, не любимый причем. Я был на примере вашего, получается, как это правильно назвать, наверное, концертом, налога. Правильно, да, концертом, да. Которым называется порядок слов. Ну классно. Мы в гене. Спасибо. Вы как себя чувствовали на сцене? Скажите. Числивым.
Я тогда даже не удержался и сказал публики, если помните. И сейчас не так часто можно увидеть счастливый человек, и сейчас посмотреть на меня, я абсолютно счастлив. Да, это была легендарная сцена и пространства Ленинградской, Санкт-Петербургской филормонии, где человек один и без артеста выступает крайне редко. А там все-таки соцсоастовал, витистовал, великий Тимеркан, со своим артеством, ушедшие жизни недавно, в этом году, уходящем году.
И там я вот со своим текстами один, полторы тысяч изрителей, даже больше. И совсем свежим материалом, моя была абсолютно счастлив, когда было такое. А Санкт-Петербургская публика отличий от, например, Московской или от провинциальной, причем слово провинция, это произошло с большим пейтетом. Не такая, как наслуженная, на смотренная, но она не позволит холтуры или не позволит.
То есть, проще говоря, когда приезжает какой-то артист в Москву из провинции или катей, что-то молодые артисты, что-то делают, или какой-то вот пожелые актеры, что-то выступ, и плохой спектакль, зрители во время атакта, хотя-то уйти, вот они идут с номерками, городes-робов. Смотрят, а там уже толпа у уходящих, они, как-то, слушать неудобно же будет, да, вот сейчас уйдёт, он не будет, будет пустой зал, как будет плохо артистом, давай вернемся там, хотя бы так сказать, ну что-то, это в Москве.
В Санкт-Петербурге люди уйдут, уйдут, может даже холпнуть двери, если им не нравится. Хорошо, это плохо, не знаю. Во всех участий, в этом есть какая-то честность, может быть, может быть, какая-то бережливость, не знаю, какая-то, не бережливость даже, не правильно сказал, какая-то деликатность, скажем, что это, ну, сердоболенность, какая-то такая. А там нет, но если ты добиваешься внимание, в Питерской публике, то значит, да, всё, тут всё почестно.
Как вы реагируете на ду честность, если встали, ушли во время вашего концерта? А что я дешёвее могу сделать? Ну вы переживаете? Ну, я знаю, во-первых, что человек не прав. Да. Но, давайте, люди приходят, чтобы посмотреть спектакль, а есть люди, которые приходят выступить. Вот этот человек решил выступить. Но он, этот человек, который встал, или там пара человек там, допустим, семейные пары столи вышли.
Но потом видно, когда человек уходит демонстративно, демонстрирует тебе, высказывание какое-то, что здесь не намерен больше находиться. Или человек вынужден уйти. Когда человек вынужден уйти, он делал тихоньку деликатно, извиняясь перед тем, что человек, который он беспокоит, которым приходится превставать, чтобы они пошли. Он уходит самым тихим образом, чуть так согбенно. А как человек, который выходит демонстративно? Но он находится в меньшинстве.
Да, потому что все остальные его не одобряют, что остальные довольно. Но правда, у меня к счастью не было ситуации, когда какая-то значительная часть публики была бы недовольно, я осознавала бы это и демонстрировал мне это каким-то неодобрение. В большом зале обязательно можно найти с человек, который чем-то может быть недоволен. Но это бывает редко.
Нужно сказать, вы очень классно работаете, отрабатываете, скажем, так эти недовольства и не вовлечения, скажем так, ваш концерт человек с телефоном, когда вы его пугали несколько раз про синий лицо, которая встречует вам, это было очень круто. Ну, возможно, человек, который что-то пишет, или что читает в телефоне, он отсутствует. Да, факт. Абсолютно, поэтому вы не пользуете телефонами, не компьютерами, не почуты у вас электрононяда.
И дети мои за столом, когда знают ситуации общей трапезы семейной, никогда не возьмут телефон. И я как и я. Нет, нет, телефон с собой. Если мы с этим за столом тоже с какой компой, ну, трапеза когда тоже никогда не будет присутствовать. Или же я искренне, извинилсь перед семьей присутствующими, если мне необходимо ответить на звонок. Это какой-то важный звонок, а отец позвонил или позвонил. Кто-то из близких. Концерт начинается с признанием в любви к Михаил Михайловичу Жванецкому.
Это очень трогательно. И насколько я понял, вы были с ним близкие последние годы его жизни и показывали ему свои тексты, он даже их успел оценить. Вопрос вот такой объемное, что вообще для вас с Жванецкий. Жванецкий, великий, русский. При этом все великий, русский, эстрадный писатель. Я так это называю. Это мое определение. Никто его не подхватил, никто его не поспорил. Он не юморист. Он не сатирик. Он большой, на великий, русский, эстрадный писатель. Почему эстрадный?
Потом по той причине, что он все тексты, все его произведения литературные, которые он писал, нам знакомы в его исполнении. Читать их довольно сложно. Особенно тому человек, который не знает, как это читал Жванецкий, что подключить некое текст. В голове какой-то дипфейк свой собственный. Чтобы у него в голове звучал и даже фигурировал даже изображение. Жванецкий. Такой так, это был достаточно сложный шаг.
Только подключив его интернацию, пытаться читать его текст, который не знаком по его прочтению. Значит, это эстрадный исполнение. Это он был, помимо того, что он был большой великий писатель, он был очень большой артист, который мог исполнять только собственные тексты. В сущности, я, как артист, делаю то же самое. Я все эти исполнять только то, что сам написал. Но в виде спектакли, это уже большие монологи. Они короткие произведения.
Проблемня может говорить, что я артист, поскольку я, суть, неоднократно снимался в кино, уже просто как актёр. И те люди, которые не знаю, что я писатель, не просто видели актёры и актёры. Вполне профессионального человека в этой области. А Михаил Михайлович был артистом одного автора, самого себя, но артистно был вдающийся абсолютно гениальный. И близким с таким человеком быть практически невозможно, как и не его почти невозможно быть близким со мной, во сколько мы все-таки очень заняты.
И не только гастрольной деятельностью, но и в процессе написания, мы должны быть находиться в одиночестве. Мы не занимаемся коллективным творчеством, как есть группы людей, которые делают как вот. Ну что-то такое коллективное, пишут коллективные сценарии, коллективные какие-то сцены, для себя и кто им пишут в каме деклапы, или в стандапе, или в КВН. Но я вижу признаки коллективного творчества, потому что даже в рамках одного текста я слышу разных людей.
То есть разный синтекс, разный ритм, разный темп, это не писал ни один. Ну там даже никто не скрывает, есть такой понять каме дебаби, даже ребята стандапы. Просто, Гош, мы можем писать только в одиночку, и в этом процессе никто не нужен, и мало того, на другие люди вредны, даже в виде новостей. Это не губительный, а один начат в таком виде. Нет, оно плодотворно. Это исключительно плодотворное состояние. Нарушение этого одиночка есть нарушение самоотворческого процесса.
Это самое присловутое литературу на эту трупа, когда писатель попадает в литературу на эту трупу, пока не написал большой объемный роман, я не знаю, что это такое, когда пишет короткий, и не успеваешь зайти вот этот тоннель. Кому-то я объясняю, что было совсем понятно, что такое литературуное процесса, когда ты совершенно один, ты человек, который живет, потребляет воздух, в какими-то жидкости пищу, но из него выходит только литература. Тут вышел капряд.
Слушай, ты из-за него выходит, шелковый ничь. Вот это в этот момент, да, ты из тебя выходит литература. Это странный процесс. Ну, конечно же, разумеется, мы совершенно живые люди. Я знаю, литература, в котором ничего не мешает. Ни новости, мировые, ни новости в своей семье, для них вообще ничего не существуют, они пишут там, что-то такое.
Это отодоксально вот так, конечно, болезнь близкого человека, беда, какая-нибудь мировая трагедия, война, это все выбивает, и разумеется, в этот момент ты не можешь даваться литературица, ликом полностью, к тому же талитература, которая была задумана до какой-то трагедии, она представляет, что это так, что в этот момент для тебя актуальный. Ты понимаешь, что то, что на чем ты работал, мгновенно устарела, и никому не будет интересным, главное, это не интересно тебе. Ну, это одиночное.
То есть у нас были встречи фрагментарные, которые... Но всегда, наш вот такие штык, пунктерные встречи с Михаил Михайловичем, их сяну можно было потом свести в одну линию, в котором были существенные разговоры. Например, он очень любил это, поскольку, в моем образовании позволяет мне литературу анализировать, поскольку литературовят по образованию, филолог и специализироваться по литературовеческой дисциплини. Я анализировал ему его собственные тексты.
То есть, я показывал... Решение с позволениям... Разумеется, конечно. Я показывал ему его особенности. Он тут же изображал себя, что он наивидно ничего не понимает, чтобы я как можно больше это делать, потому что для него это было абсолютное сложение. Я показывал ему, как он использует синтексис особенным образом, и как его порядок слов в предложении работает на симантику. То есть, на смысл. Его особенный порядок слов неудобствовал его произношения, даже неудобство слушания его тексты.
Создавали те самые моменты, чтобы это было услышано. Я рассказывал ему... Даже... Для него, говорю, что особенность юмора Живонецкого даже не юмора нет. Юмора-то юмор. Природа Смеха в результате прослушивания выступления Живонецкого не юмористическое происхождение, у в чаю побольше счастья. Люди себя узнают, потому что уже... Люди смеются от радости узнавания.
И в смех в этом случае является высказыванием, когда зал смеется от радости, и как бы говорит, тому человек, который выступает, мы понимаем, что ты сказал, мы знаем это. Мы точно так же живем, мы в точности такие же, и мы бы сами бы не хуже тебя бы написали, если только не занимались другим делом. Это самое высокое, самое самое ценное, самое дорогая природа. По исказине этого смеха это радость. Такая же природа смеха, конечно же, ужу к шуна.
Такая же природа смеха или природа радости у тех самых художников, которые мы смотрим на картину, на живописи. Понимаем, что мы чувствуем запах этого талого снега, мы чувствуем запах той еды, которая там находится, или чувствуем сной исходящей из картин. Ты из писателя еще вспомнились давлата, взочинка чехов, вот они примерно тоже все... Нет, не соглашився. Не соглашився. Это природие узнаванных моей поедемередам. Понятно, да.
Конечно, это у техого, пожалуй, все-таки... Там через трагедие узнавания такое, через драму. Это вы имеете веду пьесы. Его рассказы это в честном виде юморх. И в чем юмор богатейший, чудеснейший. Да, но юмор не может быть без узнавания. Если тебе непонятно эти люди, ты не сможешь понять чё с ними произошло. Поэтому большинство американских сеткомов не абсолютно непонятно. Потому что я живу совершенно в других условиях не непонятно эти люди. И по поводу чего они так радуются там. Такой вопрос.
Да, и могу сказать, что я в... С самого начала, как с самого моего первого произведения, как я сел собаку, я занимался исключительно этим, но только уже осознанным. Я со... С самого начала я осознанно давал целую галерею у постоянных таких вот картинок маленьких, которые зато только исключительно из того, как человек сейчас обрадется, потому что он узнает, но только забыл. Ну и красного пробуждаете, да?
Самое первое, что я попробовал сказать соцсены еще до спектаклики с собаку, не было интересного, ужасно. Люди отреагируют на это или нет. И что с ними будет, поэтому, как они на это отреагируют? Это еще было в кемеровский период, в театре-ложе. Я попросил одного из своих актеров вставить в монолог такое, что, ну что это такое? Человек состоит из каких-то... Соцсасудов. Это было самое, самое первое. Я попробую узнать, как человек реагирует на такое узнавание. Вложишься на правый Бог.
Правую у нас, где у заложила, левую отпустила. Повернулся на левую Бог, левую заложила правую отпустила. И так круче, что все ночь. И зал почему-то страшно этому обрадовался. Почему узнал? Что тут смешно? Ничего. Я тогда пойду. Вот оно, вот оно. Люди радуются, когда узнают, что то, что они считали, что только их сугубы, их личным опытом и там навыком. Вот так вот повернутся, чтобы дышать хотя бы одной на нас древой. Оказывается, это делают все. Я не страшно этому радусь.
И радость тому, что они не одинокие. Наверное, самое главное радость. И счастья понимать, что ты не один из своих мыслей в переживаниях. Можно попросить вас чуть ближе к микрофонаптопу. Да, конечно. Потом у нас будет, на пост-продакшенном дэм, скажет, как голос идет далеко подводя итог блоку про вожванецкого. Насколько я знаю, вы в детстве будут еще услышали один из вам аналогов про воскресный день в Одессе, как вы проснулся, там помидоры нарезал, густа посолила и так далее.
И на вас ты произвела большое впечатление. Что вы почувствовали, когда поняли, что у вас стоялась первая встреча, вы познакомились и расположили друг друга к другу. Что это вообще-то, вы все-таки чувствуя такое? Вызвращаясь к этому, как к тому, как я впервые уйил в один след выступление живонетского. И я видел, как этого ждали дома, особенно отец. И как на то время, пока он был на экране, в это время нельзя было шелохнуться, потому что это было что-то важное, в чем происходило.
Каждый слово, каждый интернация была очень важна для тех людей. Для отца, в частности, который обожал живонетского. Он записал на манитафон, стиливизор это все. Я видел, что происходило в зале, по телевизору. Я помню, что я в этот момент, думаю, что я хочу жить как этот человек. То есть я не собирался ничего писать, я не думал, я не мог думать, потому что я могу стать писателем. Я просто хочу жить как этот человек. То есть он что-то говорит, отруги люди счастливы.
Это же прекрасно его образ жизни. Я потом столкнулся тем же, что когда я увидел пантамему, в первый раз, это уже вузов 16 лет. Я тоже понял, что я хочу не так уметь, как телевизор, а жить как телевизор. То есть я двигался постепенно к цене. То есть я не мог себе в этом признаться. Быть на сцене и быть... С Течи с Живанецким была для меня... была как этому моменту я уже... Он вознал? Да. Он ко мне подошел. Он ко мне подошел во время церемонии вручения преми Триумф. Он был урядом преми Триумф.
Большое, разумиется. А нам вручали мало и Триумф, молодежный Триумф. И он сам ко мне подошел, Сава сказал, назвал мне Женько. Отвел меня в сторону. Он сказал, такого ты числа. Он сказал, не приглашаете, а не сможет выступить в концерт. И он мне позвал концерт Луриатов Триумф, в котором мы участвовали. Аксионов, Возилия Скандер, Андрей Битов, Андрей Вознесенский, был охмодулин. Ну, вот... Вот должен, давайте так на секундочку.
И он меня тогда, этот концерт был... Проходил в центральном доме литераторов. Он меня сам выгон на сцену и представил публики. Михаил Хажваницки. И потом он... Я знаю это точно. Он привозил в Одесу первую, вычшимые книжки и дарим. И рассказывал, что такой вот я существую. И запугал меня страшно перед моим первым приездным в Одесу. И вот ты не надеешься, ты что, это публика, ты что, а не будешь, они будут... Они сам собой преднесут еду в зал, будь есть, ты не сможешь оставить их не есть.
Они опоздать, но будут между собой разговаривать. Если ты не сможешь быть интересней, чем тот их разговор в зал, то уверяю тебя, они не перестанут разговаривать. Я пошел по-фем не очень мешает, что вы пишете. Да. Вот так, кстати, вот та же самая тема с голубым лицом на концерте. Похоже. Вот. Не обязательно меня внимательно слушать, но в процессе, прям мешает. А... Представьте, он несколько раз мне перед моим первым приездным в Одесу позвонил.
И сказал, что ты, женщинка, будь готов там, может быть, это... Я был запуган ужасно. Первый вопрос, который мне задали на приездной ференции в Одесе, пришлось каких-то четыре, очень пожелых даже журналисты, у меня есть какие-то тетки, старухи, какие-то и дет. Смотри, на засыпанный перхатью, вот это пиджаке, у него вот тут перхать была на пиджаке.
И у него был такой магнитофон, этих... Такой... еще выдвигающимся по микрофоном, но... И он так вот, вот, вот, винул, соскрипл, и... И упротянулся ко мне, и задал первый вопрос на приездной ференции. А это был какой-то 2004-й год. Скажите, молодой человек, а это не слишком, Леонид Сомонадейна, приезжать с разговорным жанером в Одесу. Вопрос подел. Вообще.
Да, но именно в Одесе, самое же первое, мой... мой спектакль, как я сейчас собаку, который задержался на 40 минут, потому что публика Одеска опоздовала. То есть уже было половину 8, уже полчаса назад позвонил третьей звонок, а в зале было сидел и два половина людей. Почему все билеты были выкуплены? Я думаю, не без участия Михайлович. И там сидит ползала, заходит люди.
А я смотрю, что вы думал, где они, друзья, зато заходят только и Одеси, и мужчины, женщины такие, пожелые, с бокалами вина, в половине 8. Я говорю, смотри, никого нет, и пойдем еще выпьем. И я вышел на сцену, они меня не слушали, они разговорят между собой. При том, что они все купили билет, они пришли, я сказал, я понимаю, конечно, Одеси, это очень полуктуально, почему. Но, конечно, спектакль назначен 7 часов, значит, 7 часов, можно выходить из дома.
Тут они так слегка, слегка, так сказать, переглинуще, засмеялись. 15 минут я с ними боролся, потом они уловили, и дальше они ловили каждое слово. Они реагировали, там, конечно, была среда, в Одессе, где люди так ценили и ценят слово, на которые они реагировали. И это, конечно, разумеется, это наследие Жванецкого. Потому что надо понимать, что Можего Нецкий подхватил Одеский дух и сделал из него Одеский миф. Культ, скажем так. Ну, без мифа не будет культ, и сначала миф, потом культ.
Одесидов классальное количество, это которое прославляли этот город, но создатели мифа Одеского. Ну, кто помнишь, что Жеботинский, там, что ж, штангист из Одеса. Ильф и Петров, Одеситы, но они писали, не раз не упоминали Одесу, с моим литературным. Там город Черноморск, Одеса и Толиня, не Одеса, я не знаю. Бабель, ну, в литературе Бабель, не очень захочу Одесу. Ну, как же, Лучорно-муря. А вот тут, вот, мы как раз и подходим, у Тесов. Да. В собственно, два создателя мифа Одеского.
Это Утесов и Жванецкий. Вот те, которые создавали Одеский миф. И благодаря Жванецкому, люди узнали о том, что вот этот вот Одеский выговор, вы как-то так говорят, в Одесе, как-то так, и ты ожидаешь, что ты прийшешь, там сразу все так заговорят. И огромная страна любил. И еще, конечно же, частью Одеского мифа был Марк Бернес в фильме, где он играет в Десито. И вот этот вот еще, ну, хотя Марк Бернес не было Десито.
Но он так сыграл, что был создан, когда Одесу все полюбили, и узнали, что есть такой город, в котором вот так говорят. Вот эти три огромных человека. Но, в Можьего Неске, конечно, был главным. Он создал язык. Он не просто там, как бы язык, который звучит, на котором можно писать, говорить, думать. Ну, цель. Что это? Большая ответственность, когда вот так человек, гений которого признавали все ваши семьи, на котором выросли, вдруг говорят Женка, а погнали. А то все, что это такое?
Что вы чувствовали в этот момент? Радость. Да. И влагает это был не первый известный человек, который ко мне подошел. Ну, вот тот 99-й 2000-й год, моего такого театрального триумпа у Москвы, я, чё там стесняться? Я был самым известный театральный деятель России в этом, в этом году. Даже нечего и луковить по этому поводу. Это в томатическом театре России, я был самым известный фигур. Причью, выездыцев. Я слышал, после атаки и легенды, очень много делить, которые про меня говорили или слышали.
Они не знали, как я выгляжу. До треомфоназалтое маски уже ходили слухи, и спектакли даже ходила аудиозапись на косете. Не полностью, но почти целиком спектакли, как я села в собаку, записанного там, во время маленького спектаклия в центре высотского. Это была... Ну то, что в Живонецке, я всё-таки не... Буду чрезненьким знакомым, и уже приятельствовал. А потом уже дружа 15 лет, и я всё равно не мог к этому привыкнуть. Было невозможно.
И когда я сказал ему, «Миха, Михаил Михайлович, что ты так тревожишься?» Вы понимаете, что вы для меня часть русской культура... «Ну хватит» говорит, «Не намекай ни на мой возраст, так вот, да нет, ни в этом смысле. А в каком? Но вы поймите, я уже приехал в Москву в первый раз 23 года, и что, я кремл увидел. Я вас увидел раньше, чем кремл. А тогда нормально, так вот.
Вот на такую цитату нравался это отзывы на ваши книги и концерты, когда Евгений рассказывает про детство, возникает ощущение, что она писывает именно мое детство. Я также просыпался в ещё чёмной комнате, тихо лежал, надеюсь, что у меня забудут разбудить в школу. Я также делал самые несчастные лицо, когда меня шли будить. Всё было именно так. Один из самых ярких блоков историю вашей концерте про бабушку. Мне по крайней мере очень понравился. Запомнился, я же обожаю свою бабушку.
Мне кажется, что бабушки вообще это синоним детство. И ещё бы, конечно. Какое вообще для вас значение играет фигура бабушки, чтобы вспоминать сразу, когда я произношу это слово? Это два человека, совершенно конкретных. И очень разных. Бабушка, кто ремехал на баба Вита, который я видел мало, и она была из очень народной среды. То есть не имела... Даже по-моему, законченного среднего образования, всю жизнь работала. На учительных работах.
Железная дорога, шахта, потом рыбу консерной комбинат, ша вы руки, очень маленького роста. Который могла легко приложить. И на том, для которой все мои успехи... Она застала мои успехи, и театрона... И для него ничего не значили. Если я не окучаю, не копаю картошку, если я не работаю на городе, Николю Дрова, не делаю ремонт, по-стедневно и жидневно, без выходных, чтобы то, что то лист, что таскать и безыль.
С места на место перетаскивают, что-то копать, рыть, забивать какие-то гвози, куда надо, не надо там. Ну, вот что-то сушить, вот что вот это. То есть, я лодр... Это лодр... Безделник, главное для него было, словно, труднень. Вот труднень, это было все. Для него было труднень. При этом, до того момента, пока я стал... 16 лет, я стал труднень.
А до 16 лет я был, это чудесная ребённая, которая все равно была не такое, потому что... Я мало ел, бегал, что-то постоянно... Не так, по представлению, проводил детство, как надо. Это вот она, Женюра, да, называлось? Да, Женюра, да, да.
А другая бабушка, с которой я жил с детства, и в Кату, то, что мы жили вместе в Детьства, другая бабушка, Софию Ронавна, еврейская бабушка, учильница Биология и закончик, что университет, работавшую шевшку, бинафакт, в Томсковом университетов, дающегося, их теолог, причем с очень хорошим дипломом, которая всю жизнь проработала в школе. И даже в мене рождения не было первого сентября, это всегда окружающие её, обожающие ученики, Честно говоря, я брала в школу, и там все страшно обожали.
И это кабинет биологии, обязательно что там, это за кабинетом биологии лаборатория, где микроскопы заспертованные лягушки, жабы всякие. Червики, скелет, кошки и проще прелесть, а также органы человека, распили печень, сердце человека, воздействие между двумя стеклами. Восконц камеры не лаборатория была?
Нет, каждый школе такой есть, да, это представляется, ну делается такой для... И да, меня приводили бабушку, на прицет, четырехлетнего мальчика приводит в класс, она была еще классной кузеницы, а это девятый класс, конечно, девяти классницы все нападали, сазутиска, там машить мальчик, как как бы внука любимой учительницы, и это вот будет такая среда. И к бабушке, я приводил к той бабушке, которая, народно, я приведил на лето, все лето проводился с ней.
И всегда был потом под конец лета, постряжен вот так под ноль с этим самым.
Мама, все время посила. Мама, пожалуйста, не стриги его так, не стриги, не стриги его под шахтера, это всегда это вот полубок, это вот чупчик, я начинал рекать как-то там шок, там что-то такое проносеть, и у меня появлялись какие-то такие навыки деревенской городские, то есть маленький поселок или какой-то частный сектор городской, он всегда выбрал себе самые худшие деревни и худшие от города, вот все это за три месяца аккумулировал.
И другая бабушка, которая вот, значит вот такая, они между собой конкурировали. Залябать? В общем, за разные подходы к воспитанию, но у них были все равно хорошие отношения. Сейчас они лежат обе рядашком, над Светковском кладбище, деревни цветкова, коленгардской области, в сущности в Восточной Порусской земле, да, мы их перевезли, перееезжая из Сибири в коленинград, вот они навыки рядашком. Вот. Какой новый год в издевство вам приходит в голову? Что это для вас?
Детмороз, который обличился в Катерах? Нет, в то время, когда он был мое детство такого не практиковали. Детмороз был воспитательницей детского сада, переодетая. Почему мы знали, что хорошая воспитательница на Детмороз, потому что она пожелая. А плохая излая воспитательница молодая, она с него речка. Все понятно. И мне фотография из детского садика мне там три года максимум. Я в костюме зайца. И я, помню, даже тех, с которой я впервые произносил.
Там был какой-то спектакль, в котором я участвовал в костюме зайца. И там был сундук с подаками, или он никак не открывался, разумеется. То есть только нужно было там волшебное слово узнать. Но не лица и волк хотели его открыть, чтобы запасть. Все подати, потому что по мнению детей волкали с злые, а заец значит, добрый, почему. Не понимаю. Может, не курящий. Ну, ну, ну, ну, заец, вообще, я про курение, я тогда еще не знал.
И во всяком случае, да, в своей три года в курение не видел ничего плохого, потому что дет курил везде. Ну и вам тоже хотелось попробовать, я просто про меня. Нет, не хотел. А вот у меня такое было. У нас уже продавались, сдерживательные сигареты, шкаладные для того, что это имитировал взрослость. На сути, с вами разница большая. Да, это... Я с... Живательной сигаретом, ничего себе. Да, да. Ну, в 1990-е так у дрява было такое. Возвращаясь, да.
Да, и... И у меня был текст, я подходил, пытался его открыть, как заец. И говорил, не могу никак, ребята, есть у ларчика секрет. Кстати, выучил текст, ребёнок в три года. И потом только приходил дет мороз, открывал этот латчик. И я помню, что он не казался таким красивым. Это... А теперь я смотрю на фотографии. Это просто какой-то ящик, разрисованный, довольно убого, теми же самыми воспитательницами. Ну, у нас как... Ну, у нас тут разница валька, каким-то цветами. Как могли воспитательница?
Ну, мне казалось, что это очень красивый ларец, ларчик и секрет, что... Вот мой первое выступление, публичное, с текстом выучено. И в образе... Первый ролик зайдет, да. А для вас с Новый год семейный домашний праздник? Да, обязательно. И семейный и домашний... И со снегом обязательно. Нет, я красный люблю снег. Ой. Поскольку я 25 лет назад уехал в коленинград, а на Новый год обычно в коленинграде плюс 6, плюс 8 и дождик. И снега там нет. А я уезжал в Сибири, чтобы не было снега.
Поэтому, когда в коленинграде снег я не доволен. Я в зимой езжу за снегом на Алтай в Венваре. А так, чтобы... Нет, я уезжал от снега. Я за 32 года в Сибири я достаточно. Ну, ты не хватило. Хватило хватать. Я не люблю снег. Нет, я его люблю, когда я к нему приехал, когда он идеал. Когда погода минус 10, горы, сонцы, чистый снег. Ну, послушайте, а в кемер вылевжевский? Сколько чистый снег когда выпал? Не, ну, выжавский. Нормально так крепенько лежит себя с декабря по феврал.
Да, к лежит, лежит, какого цвета? Удорок не самого креси. Вот именно. Вот я светит. Вот он, срезаешь его, там такой чёткий слой. Выпал три дня уже такой черная полоска. А в кемер выхимический, там такой, коричневый, коричневый такой бежевый, такой цвет. Сначала потом чернее. А в Новокузне есть черный, просто черный слой. А то, да, так-то прекрасно. Слег, чем плохо. Ну, это тёплою страну, нормально на Новый год выпоедет. Я не еду, я еду. Тайлан поехали там. Я не раз не был в Тайландии.
Я не еду из зимой в лето. Один раз съездил, понял, что мне не нормально. Зима, зимой. Вот, в этом релиже. Лето летом. Ну, у меня, почему-то зима, это прямая социация снегсонска, как вы успели описать. Да-да. Я удивляю, что для вас снег вообще не является первостепеным. Ну, отмечание Нового года. Нет. Горки, как же пельмени, варёные сводочки, потом с друзьями. Почему здесь пельмени снег? У меня прямой социстивный ряд пельмени, снижочек деревенька. Приезжайте в коленинград.
Пожел видите там, я 25 лет уже живу в коленинграде. Конечно, мы все семьёи разумеется. Все семьёи в конце ноября начали декабря. Переперых морозах мы садились или пили пельмени. Причём могли прийти родственники, которые помогали. И эта папа вращает эту самую мясорубку. Тесто и какие-то разговоры, это сибирское дело. Мы лепить пельмени на полземую, на проротвень и на балкон. За другим проротвеньем мы вот такой слоёный пирог и с проротвенью с пельменими.
А потом мы шли к родственникам и им лепили пельмени. И это нормально, ну, такой... Я не хотел морозом. Не нравился мороз никогда. И в этом сибире это долго. Ну, шесть месяцев, подосточим, лежит шесть месяцев. Ну, и не падает. Мороз даже 30 градусов. Это никогда не ветер, когда 30 градусов. Это никогда не позёмка. Это я, какая солнца, дымка и мороз. Такой, аж звенящий. На который вы хочешь, азды вы не чувствуешь, что там ходного.
А момент такой московский хлебки, простудный мороз сильнее ощущается. Вот такой пушкинскузей, мы описали. Да, да, да. Очень поэтично. Точо его в правиласовой не бывает. Ну всё-таки 30 градусов, ты долго там не проводишь. И когда вы дыхаешь, если попытаешься вдохнуть полную гробию, лёгкий и спазмирывать слегка, и получается такой лёгкий откашровень. То есть это долгое это. За Сибирскую зиму ты устаёшь от этого. Усталось от мороза. И здесь вот этот сухой наш клим, после усталости.
Ты устаёшь от большого количества одежды. Ты устаёшь от подстанников. Ты устаёшь от короткого земнего дня. Ну, ну, просто устаёшь. Это нормально, я уважаю людей. Я вообще считаю, что жители убралась. Сибири дальнего востока, забойкали, вот это в наших погодных. Устой их самые лучшие люди. Люди довольно упрямые, а я его прямо вступу, почему-то люблю. Я люблю людей, которые быстро принимают решение. И люди, которые не без гордости относятся к тому, что они родились живут довольно суровых местах.
Да, да. Для них ты является предметом гордости. Это круто. Причём та провинциальность, при которой вы говорили в самом начале, она сейчас, это мое отношение и мнение, имеет хорошую канатацию. Будьте человеком из региона, это круто, тем более, когда ты понимаешь, что тебе, но каждый человек в нашей стране, когда они будь допускал мысли, о том, что он может переехать в Москву. Я очень заведу людям, которые говорят, не, я туда не зачем мне там. Я никогда не допускал такую мысли.
Я даже не сешал попытки переехать в Москву, или даже не сешал попытки сюда переехать, а потом посмотреть, что будет. Я понимаю, сразу, что я не могу и не хочу здесь жить. Как же развить отворчество, потенциал, деньги? Какие противоречия?
Но в моей среде, когда я работал на радио, мне было другого варианта, если ты хочешь профессионами расти, кроме как переехать в Москву для того, чтобы расширить сферу и вещания, для того, что показаться в кругу профессионалов, которые тебя научат, чем вот тогда летом и подобные. Просто путь заказан нет другого варианта. Да, Москва, Россия такая страна, которая централизована полностью, здесь Москва, сущности, то же самое, что франция, все-таки, во Франции, париши остальные франции.
Нас сильнее, конечно. Но это имея среду, например, в Германии Берлин не является центом претяжения. Там есть... Смарля чего? Ну, всего. Молодежный культура сейчас. Молодежный культура, по ж... Ну, это не вся она не является. Там есть другая культура в Гамморде, или в том же самом Мюнхене, и даже, как, так сказать, келина, там еще одна своя. Ну, то есть это такое. А Москва и париши это такие.
Ну, то есть условная Америка не заканчивается в Нью-Йорком, и вот с Анжелем, там есть другие центры силы, которые... Здесь, да, да, да, да, да. Но очень много... Очень крутых начинаений. В том, что, например, если бы помнили это, в начале 90-х годов, в конце 80-х, по-моему, начале 90-х появилась радиомаксима. Это было первое, вообще такое, лихое радио, форматыностранные. И все диджей, там звезды. Да, да. Ритометрофанова. Ритометрофанова, незабываемая... Стелавин Бачинский.
Да, Бачинский Стелавин, но ведь было две радиостанции радиомаксима. Где? В Москве и в Перми. Кстати, радиомакси не открылись. В Москве и в Перми. И, первым сказать, и можете спросить, что это, например, в Перми, или того же самого Стелавина, что вот, Пермская была круче. Она была более лихая, свободная. Там вообще такое они себе позволили. И они внутри себя, внутри Пермского края, и, в Перми, были вообще рок-н-рол. И куда вы с кольором Ромером? Я с ним был знаком. Да, вообще там.
Там был такой человек по фамилии асипенков. Это, в самом деле, московский. Разумеется, это в провинции к сожалению, это долго не живет, потому что не нарастает полодотворного такого, полодородного слоя, почвами, на котором можно было бы там произоастать и дальше. Потому что самое талантливое, сразу же, как Бачинский Стелавин, они же сами, это то же самое не на Бачинске, мы землях салтая. Да, и вот он. Его притинуло Москово. И здесь он произвоздно.
Там он, там все равно, его стебель, вот это… Чего это, как я знаю? Я знаю, они же в задарни работали, да? Да, все равно, какой-то стебель, какой-то вот эти корни какие-то такие. Что-то жизнестойка появляется там, а не здесь. Ты уже приезжаешь со своим велосипедом в Москву. И ты представляешь то, что ты уже сделал. Да, в этот момент ты равен своему имени и фамилию, а свои прежние достижения ты можешь забыть. Но тот, даже как ты разговариваешься, все равно по резвозу воспитался в своем.
А вот это тоже жизнестойка, из которых ты привозишь Москву, она укрепляется здесь, или наоборот, расстрачивается. А это зависит. Может, мы мгновенно рухнуть, а можно наоборот укрепиться. Поэтому вы не хотели пережать сюда? Нет, я не поэтому не хотел пережить сюда.
Да нет, что в сущности, но в сущности, давайте так, все примеры, мои я выпускаю в Москве, все мои коллеги, с которыми я выпускаю с Пектакли, театральных удожники, администраторы, все технического по этой все люди, живущие, работающие в Москве. Это этих специалистов, провинций, по-диспыщий. Ну и потом сам по себе, ну, что, ну, где найти еще более театральный город, чем Москва? А здесь больше старых государственных театров. Ну, где такое есть? Каждый неделю пример. К плохая, хороший, неважно.
Нет, с этой точки зрения я поняла, а лично для вас что-нибудь не все взкой? Это столица, мегаполис, я не люблю мегаполисы. Страшно? Нет? Нет, не приятно? Не хочу? Да нет, после не хочу. Мне нравится, нравится, жить не хочу. Я не вижу причин, зачем? Я могу бывать в Москве, но мне надо. Или когда это необходимо. Лететь из Калининграда до Москвы, чуть больше двух часов. При этом опыта переехать до вас есть, почему-то был выборный Калининград. Типло.
Я никогда не сказал, ничего плохого про город Кемеру. Там экологические не просто. И холодно. Все, других причин нет. Ну и далековато. А 4 часа разница с Москвой. Калининграда 1 час разница с Москвой и то в сторону. Туда, на запад. И там тепло, там нет снега. Вот и все, никаких трудных причин. Я хочу жить в... Я вижу себя в паренциальной системе, координат. Я паренциальный человек. Что вы имеете в виду, когда вы говорите, что вы паренциальный человек?
Ну, вы не выглядите, как человек справенцией, например. А как тоже выглядите человек справенцией? То есть он должен быть либо очень как-то нелепо, а детова во все дорогое брендовое. Чизменно. И лучше всего, чтобы это было еще и китайского производства. Или как, как выглядит провинциальный человек? Ну, по тому, как он себя несет в обществе, по тому, как он смотрит тебя в глазале не смотрит, о его языкутело. А, по смотрю, глазале не смотрит, это одно.
По языкутело, я знаю... Ну, скажите, академик Лихачев, вспомните, он провинциальный или столичный человек? Не знаю. Вот. Чек подлинный, застенчивый. Застенчивый. Подлинно грубоко, интеллигентный. И по-настоящему величественно скромный. И понятно, что я получивший какое-то настоящое воспитание, по воспитанию еще не говорили ничего. Я воспитан в провинции. Я воспитан в таким образом, что мешать соседям не хорошо.
Ну, то есть громко слушать музыку или танцевать не предупредив как минимум соседи, о том, что у нас сегодня будет праздник. Согласав их с ним это. Или, по вечернее время, пытаться что-то разучивать на фортопианы, или громко петь, или вынести и выбросить мусор прямо в подъезде. Это не хорошо. Про разные провинциальные, как будто мы с вами говорим. А что такое? Вот это хороший вопрос. Я пытаюсь нащупать. А вообще, если у этого четкие какие-то точки? Да. В столице, да.
В столице повезяю метро или находясь в кукутуольце. Я понимаю, что здесь точно вряд ли кто-то ко мне подойдет и попросится фотографироваться или поддать автограф. А что в провинциальном городе происходит постоянно? Почему? Потому что в провинции люди друг на друга смотрят. Для него каждый прохожий внимательный. Он рассматривает друг друга. И даже оглядывают. Если человек как-то декойный, или он не в него, что-то дорогое на нем, или наоборот, он как-то нерешливый, или как-то ведет себя странно.
То есть какой-то городской сумасшедший. В Москве же ты останешься незамеченным, потому что никто ни на кого не смотрит. Это правда. В провинции есть уклад. Вот не только семейный, но и домашний уклад. Уклад двора. Все друг друга знают во дворе. В провинции еще до сих пор можно детей выпускать в одвор. Не в каждом. Потому что уже в многие принципные города остаются принципами, но уже имеет признаки мегаполиса. Во всех высочий точно ты воколодки знаешь всех собак.
Приходя в небольшую магазин, это все тоже исчезает. Это все как шагрение в твоей кожи, исчезающая реальность областных центров. Но все равно еще есть. Это приходишь в магазинчик. Вот был магазинчик. Сейчас уже нету. Когда тебе продащит, скажет, «О, Евгений Ольич, масло сегодня очень хорошая». Вот это, значит, а колбасову это лучше все не они сами предупрежут. Все не очень хорошие. Вот завтра привезут вашу любимую леверную вот условно.
И ты здоровываешься не с условным человеком, с конкретным человеком. Ну, это когда есть, когда на празднике люди выходят в определенные места и на празднике ты, ну, это такое. Получается, дом — это то место, где ты разделяешь вот тревоги, боль людей, которые там живут, да? То, что вы сейчас описываете, я, по крайней мере, так это считаю. Не разделяешь. Ты живешь одной из жизни. Но с теми людьми — твоя семья. Вы живете одной из жизнью. Вы не разделимые целые.
И где, с какого-то момента, должно включиться обязательное к исполнению взаимной терпения. Усталось, если друг друга тоже никто не отменял, но терпение должна быть обязательным. И с годами только, вот, вот, вот, вот, вот, вот, вот, вот. Какой-то дом — это семья. Одинокому человеку не нужен дом. Хотя, я понимаю, что у кого-то собака или кошка не может заменить дом. Хоть конечно, это преднайжевая душа. И она может быть любимым, любимым, неких почах людей.
Но, думать, прежде всего, люди, а уже потом стены. Люди, с которым ты повожу длительное время, и, условно, поочек говоря, это для… это жена и муж. Это… прежде всего. Жена и муж гораздо более близкий, люди, чем дети и родители для человек. Терешно. Ну, вы делали. Ну, конечно, потому что родители для тебя близки по определению, по рождению. Ты их плоть от плоть, это кровь от кровь. Войди на и кровь. Дети — это твои плоть от плоть, а жена или муж между другом не родственники.
Это люди, которые встретились в жизни и решили, что они жить только без долга не могут. Или должны друг с другом жить. Или по-разному вот просто они хотят друг с другом жить. Хотя, что не могут расхотеть всю жизнь. Это в этом случае, когда… И… Это то, что называется, длительное отношение. Там может быть столько испытаний по этому поводу. Столько усталости друг от друг. Столько ощущений, что была совершенно ошибка. Может быть, ошибка аркава и люди расстаются.
Но ни в коем случае нельзя говорить, например, о том, что люди упражали вместе четверть века 30 лет, 40 лет. Мы же знаем, сколько особенного страны мужиков. Бам, мужа и сетлет нашелся 20-летние и ушел. Но сказать, что брак был неудачный, как люди упражали вместе 30 лет. В этот 30-ти годах было много счастья. Но было и дети были, которые выросли. И эти дети, в то время, когда родители были довольно молодыми, они были счастливы, и было много совместной радости.
А потом по глупости, по дури, по подлости, по предательству, по стечению обстоятельств. Но люди расстались. По причине болезни даже может быть. Люди расстались. Или по причине, какого-нибудь трагического события. Я знаю много случаев, когда муж уже не расставались в результате пережитые беды. Например, гибели или смерти кого-то из детей. Но муж и жена выделили. Это самое, если у человека есть жена, или у человека есть муж, то это самые близкие, самые родные и самые важные.
Детий и родители менее важны. Возвольслы жизни. Дома, это что это? Вместили еще грёс, что это? Вмести, опять же, вместили еще в дей. Не дымить в тане, в доме, да? Я полагаю, что настоящая семья, это не... это воперка работа ежедневная. Да, вот таки, тогда без выходных. И семья это все-таки едом. Это не про мечты, а про планы. Семья не мечта, это планирует. Кто-то там мечтает завести себе ребенка, но мужа нету. Когда есть муж, тогда ребенка планироват. Потом с кем-то поехать в моменты тейланд.
Если есть муж, то это уже планы. Планируешь поехать в тейланд, и ты понимаешь, для чего нужно сэкономить деньги, подработать, чтобы это было возможности, ты путеви со местной немечты, бюджеты, планы, возможности. И все друголго очень зависит. Когда говорится, потому что мой дом моя крепость, это говорит со в том смысле, что ты защищаешься от внешнего мира. Но то, что происходит внутри дома, это самая хрупкая крепость. Как только... Только у тебя был 12-13 лет.
Тебе был чудесный ребенок, в 14 лет в той детской комнате сидит чудовище. Монстр. Вот этот жуткий подросток, который ты не знаешь, как о чём с ним разговаривать, никто не может. Там либо слёзы, либо крики, либо просто мимо этой двери проходит, и другие дети этого подростка тоже боятся, потому что там... И это вообще не до смеху, потому что вообще не знаю, с этим человеком делать. Как из-за того прекрасного ребенка, который был вот нежный весёлый, послушный.
Покрасивш все волосы, требующий от чего-то там, понимание, и чё ты не говорил, ты понимаешь, что ты... Что бы ты не проявлял, либо завод, либо гнев, либо попытки воспитать всё это, воспомнимается, как глупость, непонимание и вражда, и что мы главные ваги внутри дома. Когда кто-то из детей покидает дом, ну вырос, всё, поступил в университет, уехал. В коментам опустила, и это всё ужас. И сам дом как будто пошатнулся, как будто в этом месте провалилась, конечно, ты ничего не можешь с этим сделать.
Только и ждёшь, когда приедет на выходные, когда начинается полноценная жизнь, вот так, собака, собака любимая, которая является частью дома, частью беспорядка, потому что в хорошем жирном доме не может быть идеального порядка. Чисто должно быть, но порядка не может быть, потому что когда хорошо дома это значит детей и лучше, несколько детей.
А когда дети, это не может быть никакого порядка, собака, это то, что цока, это то, что сарит шестку, что такое, ну, это тоже беспорядок, это то, что залезает на диван, ты понимаешь, надо наказать и что-то куда-то вот осила и потом с санкарязными лапами пришло. А потом да, и эта собака была с твоим ребенком само, он родился, а эта собака была, а потом проходит, что если у него 8 лет, эта собака умерла. Дом страдает. Дом становится непоноценным. Эта собака никогда не будет забыта.
И нужно вливой усилие, чтобы никогда больше собака не любить другого невозможно. Немедленно принести щенка в дом, чтобы опять восстановить что внутри была настоящая жизнь. Страшность я представить, когда ты молодой, строишь дом, делаешь его и когда тебе удается свой дом создать о тебе, допустим, только 40 лет. Ты надо понять, что да, вот среди этих людей, вот в этих стенах тебе предстоит встретить старость.
А потом вот этих вот людей, которые являются полностью предметом и с мыслом твоего существования, они уедут, их не будет, их не будет рядом. И они совершенно ненамерены этот дом поддерживать, что они будут создавать свой. И это обязательно. Вот дом в збольшем количеством комнаты ты должен понимать, что их там там никого не будет. Нужен для тебе дом, вот это огромный. Или чем ты его будешь заполнять? Поставить, что белья одной стол или три ножор какой-нибудь. Что там будет в этом доме?
Каково это будет тебе там жить? Я сейчас понимаю, потому что из трех детей двое уже уехали. Осталось одна которая там не пройдёт четырех лет, точно так же, не уехать. В Москву? Да. Наверное, в Москву. Наверное, в Москву. Поскольку в Москве, ну, к сожалению, это такая проблема полиенциальных университетов, которые... Ну сейчас давайте, сейчас, собьемся с тем угодно, в Москву, куда? Да куда угодно, уехал человек. Да даже ну, 20-летний человек, но он не станет жить с тобой в одном доме.
У него будет возможность, он тут же уйдёт, либо познакомиться и приобрет какую-то возлюбленную учаку и они будут жить вместе с ним и квартиру. Или просто уйдёт на съемную квартиру, будут жить с подруга или с другом? Да, ты же хорошо, пусть лучше так. Конечно, хорошо. Чем плохо-то. Да здорово. Но комната ещё одна была, и дома пустел совершенно. И получается, что был дом полон, заполнил, потом у нас, и в этом доме два человека, плюс собака, если она есть. Это страшно.
Вот такой вопрос родился быстро привязывать исключом. Да, привязываюсь, да, наверное. Ну, то есть нет, я могу сказать, людям гоновенно привязываюсь. И я довольно легко допускаю людей к себе. Ну, если я довольно хорошо разбираюсь в людях, хорошо их понимаю и редко ошибаюсь. Ну, ошибаюсь. Здесь. Просто вокруг меня такое количество людей, в силу профессии, огромное количество, ну, постоянное перемещение.
И я же знаю, что довольно притягательный человек, и весьма притягательный, и люди хотят попасть в круг моего общения. Они хотят нацемно познакомиться, они хотят быть в числе тех людей, которые могут со мной быть знакомы и общаться. Ну, увиделись, как по числе, они не уходят. И как отфальтровывать таких людей? Ну, их забили, же сами говорите. Ну, легко. Сейчас. Просто человек, хоть познакомиться, разговарившим, весьма доброжелательно, но телефон с его не даю.
Когда мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне мне ��라고요 вот вот Sensitivity как цит cámara piper человек хочет со мной познакомиться таким образом.
Но если это происходит, особенно когда происходит где-то в дальних краях, на дальнем востоке, за Байкалии, в каком-то городе, в каком-то нежжедной компании, я могу познакомиться с человеком, который вообще не представляет такой. Но ни разу не был на спектакле, никогда не читал мои книги. Это скорее плюс для вас. Разумеется, это тогда идет общение на равных. Он не знает, кто такой, и вот именно из таких встреч возникают приятельские отношения даже дроба.
Это потом он узнает, и я узнаю, кто он такой. Но просто возникло симпатия, а симпатия либо возникает либо не возникает. Вот симпатия, если она возникает чаще всего приводит к серьезным длительным отношениям. Когда человек может... Я допускаю к себе людей, не держу эту дистанцию. Я очень быстро понимаю, для чего человек и почему человек хочет со мной быть знаком. Я не хочу этого. Но так же я довольно часто ошибаюсь.
Но я готов лучшие ошибиться и здесь разочариваться, чем быть настаоженным и значально. И быть не доверчивым и значительно. То есть подходить к любой встрече с любым человеком изначально недоверчивым. Нет. Ну наверху был такой период все равно. Был, конечно, я сумеется. Он был осознан, когда я понял, что я устрашно устал прижисел от людей. И когда я даже, так сказать, для себя решила граничить после объекта, как так, сейчас возгостиницу, обязательно проход во всех аэропортах через веб-зону.
Это обязательно какая-то отдельная сочнение, понял, что... Я на этот раче намного больше усилий для того, чтобы быть закрытым, чем быть открытым, и устать от людей. Да, ну, что-то. Мне это красиво. Это красиво. Что такое настоящая мужская, друзья? Никто же не знает. Ну, что у нас заждется для вас? Дружба, где здесь жится на любви? Да, но только кто сюда в соприлении любви? Вот любовь, даже любовь, нас настоящий любовь, мужчина к женщине.
Или любовь, даже в настоящее, подлинный любовь в гей среде, а я не подвергаю эту любовь сомнением, понимаете? Я знаю людей в своей среде, среди своих коллег, которые являются гейми, которые любят долго, и это любовь ничем не отличается по силе и подлинности, и искренности, и самотверженности. И вот и любви нет измен, и там… Ну, я говорю по любовь мужчины к женщине, и дружбе. Это разные состояния, разные чувства, но теми мне… И то и другое, любовь и дружба, это, во-первых, и рационально.
Во-вторых, бескоррестно, во-вторых, не воносима. Я же здесь это фраза, которая очень горжусь, кто такой приятель. Приятели – это приятный человек, в отличие от другах. Друзья, настоящие друзья, как правило, не воносимы. Они все время, потом, как говорится, дружбу – это дело беспрерывное, тоже беспрерыв как любовь, беспрерыв на ночную сон и выходные. И дают такое, определение, одно из детали, определение ещё и дружбу, особенно мужскую, настоящую.
Потому что я признаться не очень верю в дружбу мужчиной женщин. Я знаю такую дружбу. Она, как правило, связана все-таки с совместной работой, когда люди занимаются каким-то совместным делом, убери им между ними. Ну вот, как у вас сырины, например? Да, ну, мы не друзья. Нет, мы очень… А только поделам. Нет, убери между нами работу, потому что если… Я не знаю, потому что если… Ирины, что было понятно, это мой директор, мой партнёр, с которым мы работаем с двухтычного года. А сейчас в Верху.
Что, как может случиться мы работаем? Что может случиться, что бы между нами не было работы? Мы… Это должно быть либо какой-то невыносимый конфликт, утрата доверия. Да? И ещё отселый комплекс того, что… Ну что-то невозможно. Абсолютно непремиримое представление о том, как мы должны работать. Я не могу себе представить такой ситуации, но если такой случится, то мы не сможем общаться, правильно? То есть убрать это основу, нашит длительный совместный работа и жизни совместный.
Дружба, да, это обмен посолками, как любовь. Без посолков не может быть, не дружбы, не любви. И принятия, судя по всему. Разумеется. Конечно. А любящий человек принимает того, что которого любит или того, в кого он дружит, в полностью целиком, в кого он дружит, не запомнить. Хорошо, началась. Тоже понравился. Да. Хотя бы, Валю, случаи, которые у меня хорошо заканчивались, когда кто-то в кого-то дружил. Ну как, кто-то в кого-то влюблен, кто-то в кого-то дружит. Ну, не чай, надо.
Да. То-то, это предполагает, ведь, и глубинное знание человек. То есть ты знаешь этого человека, так как никто. И ты знаешь, все самые чудовищные стороны этого человек. Ничего не поделаешь. Вы, друзья. И как было сказано в одном хорошем сценарии, дружба может быть не взаимной, как любовь. Ты дружишь человека, но он с тобой нет. Ты и любишь человек, но тебя не любят. Это тагические случаи и любви и дружба, но тем не менее. К самому приятному подошли вашу сытатую.
Вы певать, надо уметь, с аппетитом есть, надо уметь. А я эту умею. Классная книга, вот как нечто больше. Прекрасно. Это спасибо. Но слюна отделения есть. Желание встретится с людьми, смотря на которых тебе захочется выпить есть. Что еще надо для счастья? Именно это вызывает такие еще неклиниги. Что нужно для счастья? Это надо дать определение счастью. Как определение любви и дружбы, так как определение счастья нет. Иногда, я могу сказать, что счастья, когда счастливый.
Это когда я понимаю, что мне в данный момент больше ничего не хочется, кроме того, что есть. И завтра никуда не надо. А в этом ты в этот момент не думаешь. Я сегодня написал такое для себя по фото завтра. Есть высказывание, не откладывая на завтра, то что можно сделать сегодня. Чуть-то дурацкая высказания. Не откладывая на завтра, то что можно сделать сегодня. Если дело можно отложить на завтра, значит, вы вообще не надо делать. Это я прям понимаю, что это уже мудрость.
Когда ты счастлив, ты завтра не думаешь вообще. Потому что как только ты счастлив, потом завтра же и все. На этом сад уже. Тебе есть что хотите, чтобы завтра что-то намечено сделать, чтобы этого не было по возможности. Или чтобы завтра не наступило. Или бы она наступила. Понятие завтра для счастья не работает. Потому что даже когда ты счастливым в состоянии у моря на 10 дней, у тебя 10 дней сегодня. Все-таки моря или гора? Ну конечно, для счастья, конечно, в конечно море. Конечно, моря.
Вечный спор, просто. Есть люди делятся на душе. Да нет, здесь все понятно. Тут спорит ничего. И какие-то гоналижники, которые беспреренно ездят, но на лыжах надо. Я чуть не очень верю их искренность. Чуть-то, по-моему, нравится другой. Кипировка вся эта лыжа, вот эта компания. Все равно не больше, бухают. Лентвейн не вкусный, да, только хоть и не вкусный. Лентвейн не вкусный, с ассистский плохий. Потому что глинтерина почему-то люди, это гатвенские с ассистские, вот как в Австрии, все это.
Да нет, почему для меня не Горл точно? Потом, по-моему, что я родился и выросы, прошел 30 лет, в той самой Сибири, в Кеймеровской области, где для того, чтобы увидеть Горл нужно было довольно далеко ехать. Там тоже Горную Шорю или Налтай. И для меня Горл все время были с несерьезной экзотикой. Там такие холмистая равнина, даже не тайга, тайга далеко от Кеймеров. Даже не мощные лесомные массивы. Это поля, поля с березничками, как оставками такими.
Да, в общем, очень похож на то, что его злеежевское. Потому что дорогу от Ижевского до Кирова я хорошо знаю. Ну тоже, такая холмистая и березники-березники, перелески-перелески. Уверяю вас, если вы ехали где-нибудь, то там Кеймеров в сторону... Я не знаю. Он же рассужжен, и вам сказали, что это какая-то территория близко, недалеко от Ижевского, не засомневались. Очень похож. Только в Кеймеровый дороге лучше. Почему? В Дморте. Да, после казани начинается... Ужасно. Да, ужасно. Вот.
То, что для меня гора всегда было чем-то непривычным. Я не знаю, что дело в тех гарах. Как по ним ходить. То верто вниз. Горно и река не искупаешься. То, что город, как-то для меня, ничего с этим сделать. Море тоже была экзотикой. Но море это все-таки было летним отдохом, куда мы ездили, там было точно... Я точно знал, что делать с морем. У него можно было купаться. В море можно было ведь рыбу. В возле море можно было бегать и играть в песок. И море это было связано с летом.
Море зимой для меня с Анушугура. Не понятно, что с ним делать. Просто смотреть, дышать, что там. Но это потом я узнал. А потом был флот. Три года даже не моря и океана. И зимой и летом. А зимой море, когда карабри стоит у стенки у перса, нужно постоянно, чтобы возле корабля была так называемая майна.
То есть в вальду должно быть вырубленного, определенного размера, прорубь, метр на три, в которое в случае пожарно-кроблей нужно было туда опускать пожарное у кого и тушить морской водой, в случае в шестной корабле пожар. Так вот эту майну, эту пробь, я жубил долго. Много раз. Так что море и подальдом, и безальда, и осенью, и весной. А самое главное, море, где я служил, не предполагал в нем купание, потому что было холодным.
Это было с холитской флотели, там море не прогревается теплее 12 градусов. А самое главное, это и ночь, и днем, и беспререннете видишь море. Бог-то это, или это море без берегов открытой море, рято-киан с большими волнами, и когда с кейф волна прикипает, пример за это к железу корабля. Это стало привычнее средой, и для меня, конечно, море это, это то, что я знаю, и море меня не укачивает. Уже всё. Я моряк, а это на всю жизнь. Филигранно возвращаемся к гиданизму.
Идеальная выпивка из-за куска для вас, что это? Что будет на Новогоднем столе, точно? Идеальная, как сказали, выпивка. И закуска это водка, и разнообразная новогодняя закуска, потому что именно водка из крепких напитков предполагает закуску. Все остальные на крепкие напитки. Чем закусывать коня к лимоном? Шекаладом. Шекаладом, ну это французам, расскажите. Хорошая коня, к чему будет закусывать виски, ром, закусывать.
Это у нас все это что-то закусывают, что привыкли, что это закусывают в водку, чем это закусывают в водку. Поэтому все время требует закуски. Настоящая закуска, трапеза и новогодняя. Ну классика, ну что это? На новогоднем столе. Оливье обязательно. Оливье это очень вкусно, и это идеальная, не только новогодняя водочная закуска, но все времена. Или это мы зимы? Или с корицами? А это зависит. Потому что я могу оказаться в разные среди. В какой-то компании холостиков, очень пьющих.
Оливье стилятиной. Ну это странно, кто-то вот там варитет стилятину. Колбасу пострагали, если сами делают. А может они забежали, и в самый такой, такой проходный магазин. Там... Ну, и вислина, варфная. Главное, что по горчу лопался вот так на зубике «Рас», вот, мне кажется, это самое главное в Оливье. В Оливье? Да, да. Для меня почему-то важнейшим является зимой на горош. Ну, мы скажем, мое нас. Ну, мое нас обязательно, конечно, это же. На самом деле, чё вкуснее взять? И проще.
Зимой на горошек бахнуть на него ложку мое неза. Лук порез, что можно. Ты уже усложняйте, это уже в кулинарии глубоко. Вот уже... Такую хрустяще нужно обязательно сюда. Что, это хрустяще, хрустяще, в Ижевский. Это, говорю, роскаш, банка зеленого горошка, и мое нас. Всё, как... Я подначу его с Югейней. А потом, как салаваться, если вы луку по поехали с текстой. Ну, это же... Ну, это же... Ну, и после водки как-то знаете. После водки шикарно. Вот после пива с водкой.
Вот это, да, пока... А мы прошли... А мы прошли, а мы же сильно, да. А тут, ну, видите, всё-таки... Романтика же предполагается, да? Есть это небесоясный человек, особенность и депраментциальный. Какой лук перед романтикой, не импеританцы, не что. Так что... Как и окрошка, конечно, звательна-телятина. Это... А колбаса? Вот это докторская. Да, как и в окрошке, так и в Валевье, это может быть колбаса, но это зависит от того, какая компания, какой бюджет и катиномерине.
Ну, и то и другое, в общем жанрее. Всё в порядке. Это, конечно, середка подшубы. Это, разумеется, Салат Мимоза. Как это прекрасно. Обязательно для меня обязательно. Но это уже вышли пилотаж, это Салат Ташкент. Это Браво. Салат Ташкент, это новогоднее. Ну, там должно быть баранино, обязательно. А это не всегда найдёшь.
И он требует терпения, поскольку всё-таки речь, надо резать очень тонко, и лук надо поджарить так, чтобы он был прямо вот такой вот вот такими и прям зажаренный, чтобы он давал легкий хруст, и вот это ощущение, потому что это что-то здесь жарили. Салат Ташкент. Будет работать сокрови? Будет работать сокрови, желательно. И желательно, чтобы храбало хорошее, а ботон был свежий. И масло было не твердое из холодильных, чтобы оно не крашилось, а намазывалось.
Обязательно ботон чуть-чуть сладковатый и очень мягкий. И чуть-чуть послушные на сковородочке. Это здесь обязательно и вещи, а тут уже детали, как вот с вашим луком вот эти стекстуры вот этой хрустящей. Здесь мы не садим, конечно. Потому что отбежать поджарить на сковородке, вы понимаете, во время новогоднего стола или даже сунуть это в тостер, это такое отличение, это только два кусочка. И здесь чуть-чуть передержал хлеб, он остыл, он сразу твердее, и уже все не то.
И его можно даже не его порезать. Вот этим послушаем. Поэтому мы говорим о том, как это жизнь и жизнь и опыт. Большая компания, все равно. Но все-таки мягким ботоном, и уже согретом маслом обзавестись можно, об этом можно побеспокоиться. Икра хорошая, неподсушеная, неприхваченая, я уже так сказать, чуть-чуть маршинами, что бы ее извлекли и положили. И, знаете, можно все-таки, чтобы хотя бы холодная ванна была, чтобы и корница была вот вольду, что она была холодной.
И я говорю, про красную кровь, а не про черный, потому что слишком дорого. И вы мне про лук рассказываете, христочки, да, про икоро. Это я, мы говорим про то, икра, как и зеленый гайошек. Понятно. Без лука. Понятно. Я понял. Да. И другой круглая. И другой из благо. В маринованный помидор, тогда здесь тоже летит. Здесь это как... Ну, при... Вот у нас, например, соленые помидоры или помидоры. Ну, как... Не прижились. Я понимаю, что у кого это... Да, да, под первую.
Все зависит от того, как хорошо это делали дома. И насколько это бывает стабильным. Ну, вот, вот, здесь... У меня в детстве не было. Помидоры... Помидоры были с угубом сезонным продуктом. Это было с... Мама не любила солить бабушку. Не умело солить эти помидоры, поэтому были огурцы. Но огурцы повседневно. Это все это непраздничный стол. Ну, так, пирожки сквозь. Да. Ну, и все дальше уже горячее. Да, уже горячее. И все, на горячей рыбы, на сумме. Утка. Или гусь.
Ну, гусь, просто сложнее было раздобыть. Да. Ну, у нас сделали отку, потому что это неповседневно. Потому что курится, может быть вкусный, но курится всегда скучно. Нетов повседневность, как огурец. А утка все-таки необычная, довольно жерная птица. Он думает, готовить, к ней подается что-то особенно и все. И в дау, у нас, у нас, говорит, здесь подождите. А как же? А холодец. Да, стопутов. Да, холодец. И зелевное. Холодец. Это холодец. Зелевное. Это тоже праздник в форму. Зелевное это с курицей.
Да, ладец прокручен. Да, конечно, конечно. Это все это, конечно, озобранное. Да, это прокрученое. У нас все-таки хватало. То есть покупались эти ножки, вот эти свинные воеварилась, это потом разбиралось, а потом вот эти маленькие косточки давали с обсасовательностью. А это шло на холодецах, где естественно образом все это. И холодец не требовал украшательства. Это число. Как главное, число капабольше? Нет, в меру, в меру. Потому что чеснок, все это тесибирский, зверский.
Можно было и перебаршить. И холодец все-таки замораживался на противень и его просто резали. А зелевное все-таки в форму, как сказать, с вырезанной морковочкой, вот это вот с красотой свитами. Это, да, это из холодного. Обязательно. Да, да, да, да, да. Ой. Хорошо. Ну, а дальше уже много вариантов. Это я же сказал, что свойственном мне, а мы хотели назвать то, что свойственное большинство наших соотечесников.
Мы, пожалуй, золотую середину такой, скажем, но есть, ибо, там, ножницы и гвозик, вот, который находится без которых ножниц, а не въех, конечно, это тот самый гвозь. Сами делаете, вы готовите? Нет. И в коем случае это. Я все, я сам... Так, вкусно рассказывали, ничего не готовилось. Я сдох, но они будут нечего готовить. Потому что если я приготовлю, это будет не вкусно, никому прежде всего мнение. Я даже, если яичницу приготовлю, мне будет не вкусно, потому что я сделал. Я не должен этого делать.
Не нельзя. Я в этом смысле нет. Как мне нельзя водить машину, который я водить не умею. При этом машина люблю. Это что значит, значит, не ездить в автомобиле, не умею водить. Я очень хорошо умею говорить про автомобили. Я про них читаю и знаю. И разбираюсь в лучшем нодях автомобилистов. Я не умею водить машину. Я боюсь. Я ощущаю, что машина — это такая общественная опасная фигня, которая несет смертельно опасно для окружающих, в моем исполнении.
Я могу про это писать и люди, которые читали мои книги, удивляются, что я не вожу в автомобиле, потому что я об этом довольно легко могу писать. Новый год дома семья, друзья. Но главный праздник. И всем рекомендую. Семья, друзья, все нормальные друзья, наши это воспитанные люди, провинциальные, они все по нам. Все-таки Новый год, со мной год, 31 декабря, на первых. Это семейный ритуал.
Если есть пожелые люди, старики, значит, они должны быть вместе со всеми детьми, а дети могут все разного возраста. И это подарки. И это все, а даже что не знаю, что делать. Потом все равно неизвестно включается телевизор. И что вот в такой сборной компании делать? Потом надо ехать кому-то. Если к тебе приехал друг, значит, он бездомный какой-то. Или можно ехать друзья, которые мы поучей дихойдем. Но тогда нужно из своих стариков всех с собой вести к нему же. Ну нет.
Главный праздник мы делаем Новый год. Это первый января мы собираем большое количество друзей. У нас дом позволяет собрать 30-40 человек. И те люди, которые... Да, все уже дети делались от старикив, одарены. Все сами, они у них легкое похмелье. А главное, у всех осталось много еды. И вот стаскивают то, что мы делаем определенный набор похмельного, собираться на часу в шесть. И мы готовимся и праздник и шоу. И все счастливы, что это не дома, а можно кому-то пойти. И в дворе делается плов.
И вот это долго, станциями, с плязками, с хождением. И главное, все счастливы, что не дома. И заодно разовые посуды, чтобы не выйти-то. Все одноразовое. Ну, потому что у вас дома конечно, да, все. Потому что не хватит столько посуды, она будет побита, а потом это мыть. И одноразовую посуду, конечно, покупаем мы, и все это. И это настаёт. Люди отдаются этому празднику. Есть много знакомых, которые умудряются к нам прилететь на 1 января, к шестичьям вечера, из Киемерова.
Есть ряд людей, которые приезжают из Москвы и из Питера. Потому что из Киемера 4 часа разница с Москвой, люди высподнись после 31-го, но на вагу, не на счастье. Частьков в 12 час поехали в рапорт. Селив самолет. Напустим, на 2 часа рейс. Вот они в 2 часа по Кимерскому времени вылетели, в 2 часа по Кимерскому по Московскому времени прилетели. И тут же они переселись с самолетом на самолет. И в 5 часов, потому что в 5 часов, в 6 часов вечера, они в Клингgradе и они приезжают к нам.
И вот они раз, а там вот так вот весело. И это я придумал 8 лет назад, и это очень хорошо работает. И такие счастливые, и никаких обязательств. А главное первое число. Вот это праздник. И новые годы, дед мороз, все на свете. Без детей, без ритуала, без милубого огонька, по телевизору, без набора, без того, что надо сесть за стол. То, что стало такого, чтобы все сели. Нету. Это такое движение. А потом с мужичками еще куда-нибудь в комнатку наверх вы сидеть?
Да, там есть несколько закуточков, вот в сад, поскольку тепло всегда. Я теперь понял. В Ленг прелесть. Нет лучшего завершения под касты, чем это. В прям жизни энергия, я бы отдал эти огромные вгения. Это любовь мне кажется, вот определяй не люблю. И вас и выкружающих. Я правда. Я не очень люблю человечество, я люблю отдельных людей насильно. Я правда люблю свое готово зей. Я правда люблю родину. О родина состоит тоже из людей, с отечетников и современников.
Но не другая из современников, но еще я люблю большое количество. Писательный музыкантов, поветов, философов, художников, ученых, героев, как о которых я читал в детстве и кого я читал в детстве. Я люблю ту еду, о которой мы говорили и которая является безусловно результатом. Большой работа, огромного качества людей в российской империи, в Советском Союзе, и который нам досталось в виде этой большой застольной культура нашей особенной.
И я изо всех сил стараюсь любить время, в котором живу, хотя это очень трудно. Что пожелаем нашим зрителям? Мы услышаем. Ребята, я очень желаю вам, чтобы... Я очень надеюсь, вот 22 года было для меня ужасным. Ужасным. У меня мама, тяжелая болезни, были всякие трудности. Февороле началась... началась то, что началось. И мы все это стажно переживали. И было много страхов, отривок и переживаний. И огромное количество разрывов с импношения с близкими людьми, с коллегами, друзьями.
Ну, просто были разорваны отношения в хлам. Но главное, кажется, смерть мама. Но для кого-то 22-й год был годом, когда он закончил школы, поступил в университет, когда он влюбился. Для кого-то 22-го год будет годом свадьбы. Для большого, конечно, людей, это будет год рождения. Он будет у него записан в паспорт. И вообще на цифр 22 будет реагировать, как я реагировал на 67 год моего рождения. Ты же 167-й. Для кого-то это родился ребенок. Это будет безусловно город.
То есть, я желаю, что в 24-й год оказался для всех, кто слушает тем годом, в котором произойдут важные прекрасные события. Ну, пусть даже это будет новое жилье на Василии. Достижение, чего-то того, чего хотелось, и вот случилось. Пусть это будет такой вот год, когда... Ну и пусть этот год войдет в истории, сам лучшим образом. Да. Ну, пусть будет не в целом такой, не для всего мира хороший год. Потому что я давно не выпиваю, простите, задолго окончания.
Сейчас скажу, я не выпиваю, давайте выпьем в замир во все в мире. Я говорю, я не буду тратить тост, целый тост на этом, потому что это не достижение. И где-то обязательно кто-то будет воевать. Ну, непременно. Где-то обязательно кто-то воюет. Вот обязательно. Для всех 24-й год не будет хорошим. Обязательно у кого-то кто-то умрет, кто-то погибнет, что-то с кем-то стрицет, и такой. Но я желаю тем, кто слушает, чтобы повозможете этот год. Лично для него был хороший. Все. Спасибо вам большое.
Будьте здоровы. Евгений Грешковец, у меня сегодня был гостях. С наступающим новым годом вас, ребята. Для меня этот год был очень продуктивным. Спасибо, опять же вам, потому что вы принимаете огромное участие. В развитие нашего проекта Благодаря этому появляются здесь такие крутые гости. Ну, в общем, все YouTube-наритуалы подписка лайк, отправка этого видео, друзья. С наступающим пока. Спасибо. Класс. И небольшой по скриптум для самых внимательных и предынных поклонников интересного подкаста.
Наконец-то мы подвели итоги всех конкурсов этого сезона и разместим их в моем telegram-канаре. Подписывайтесь, смотрите. Спасибо, что у нас. Еще раз. Всего самого доброго. До свидания.